Одним из результатов того всеевропейского потрясения, которое называется Великой Французской Революцией, было утверждение свободы личности. Каждый человек был признан свободным и из верноподданного стал гражданином. Он стал гражданином вне зависимости от происхождения, вероисповедания или принадлежности к тому или иному социальному классу. Свобода — достояние всех. В этом ее непременная сущность.
Одним из результатов всемирного потрясения, которое началось Великой войной и закончилось Великой Русской Революцией, будет утверждение свободы народов, их права на самоопределение. И точно так же, как отдельная личность, каждый народ свободен вне зависимости от происхождения, вероисповедания или размеров своей вооруженной силы, ибо, как сказано выше, свобода — достояние всех, или ее нет вовсе. Вот простая и не подлежащая спору истина. Но именно простейшие истины труднее всего проникают в сознание людей.
Нас, великороссов, около 100 миллионов, и мы можем мобилизовать громадную армию. Поэтому мы не великороссы, а русские. Украинцев всего 40 миллионов. Поэтому они не украинцы, а «хохлы». О других говорить нечего. Ясно, что нет финляндцев, а есть «чухонцы», что нет армян, а есть «армяшки» и т.д. так принято думать. Так принято говорить. Те, кто защищает «единую, неделимую» и те, кто высказался за «федерацию» в одном отношении согласны между собой: есть русские и есть «инородцы», причем русским, в силу их многочисленности, принадлежит неотъемлемое право «тащить и не пущать». Как «тащить» и как не «пущать»- вопрос другой. Деникин будет «тащить» в сторону «единой, неделимой! И «не пущать» говорить на родном языке, твердо памятуя заветы Николая II-го. Авксентьев будет «тащить» в сторону «федерации» и «не пущать» жить по своей, а не великорусской, воле, в сущности тоже твердо памятуя те же заветы. Ни Деникин, ни Авксентьев чужой свободы не уважают, права на свободу за другими народами не признают. Не от того ли, что ни тот, ни другой не сумели отстоять свободы России?
Мне скажут: государственность. С точки зрения старорежимной, с точки зрения государственности, как географического понятия, я возразить ничего не могу. Да, государственность русская, заключенная в границы до 1914 года, исключает свободу народов. Да, каждый должен сделать отчетливый выбор: что для него дороже — «Привислинские губернии» или утверждение естественных прав человека, в том числе права на независимое бытие своего народа. Деникин и Авксентьев выбор свой сделали. Но не следует забывать, что выбор этот едва ли совпадает с желаниями эстонцев, латышей, литовцев, белорусов, украинцев, грузин, армян, донских, кубанских и других казаков. В этих условиях, что означает этот «демократический выбор? Он означает войну,- войну со всеми отделившимися от бывшей Российской Империи народами. Деникин вел эту войну. Он сражался с Грузией и с Украиной и вешал членов Кубанской Рады. Тысячи русских людей легли не в боях против коммунистов, а в боях против своих же братьев. Деникин войну проиграл. Едва ли Авксентьев сможет ее вести. Думаю даже, что и не пожелает. Думаю, что те, кто настаивает на «Федерации Российской», не имеют просто- напросто мужества довести до конца свою мысль, не имеют мужества признаться себе, что ни один из окраинных народов на федерацию не согласиться и что, волей- неволей, придется либо признать независимость Эстонии, Латвии, Украины, Грузии и т. д., либо объявить им войну. Настолько ли обуреваем воинственным азартом «представитель всей демократии» Авксентьев, чтобы пойти по стопам «реакционера» Деникина?
Но кроме старорежимной, географической точки зрения на государственность, есть точка зрения демократическая, отвечающая интересам трудящихся масс. В Восточной Европе живут разные, однако, крепко связаны общностью политических и экономических интересов, народы: великороссы, украинцы, белорусы, эстонцы, латыши, грузины и т. д. Народы эти могут и должны мирно сожительствовать между собой и даже объединиться в единый союз. Но союз этот — будущая Россия, будущее Русско-Украинско-Белорусское, будущее Славянское государство, будущие Соединенные Штаты Востока Европы — может быть построен лишь на признании права на самоопределение народов, т. е. на утверждении свободы. Но союз этот может осуществиться лишь на началах равноправного, вполне свободного договора. Кто явится объединяющим центром — Москва, Киев, Варшава — покажет будущее, ибо только в будущем Москва, Киев, Варшава смогут разработать свои естественные, бесчисленные богатства, развить свои производительные неистощимые силы укрепить свою неисчерпаемую культурную мощь. Я — великоросс. Я верю, что именно Москва, именно мы, великороссы, в великом деле мирного строительства, в светлом подвиге воссоздания Востока Европы на началах свободы, сумеем и сможем сыграть первенствующую, объединяющую, животворящую роль. Эта вера моя — вера в русский народ. Ее не обязан разделять чужеземец. Я верю. Верил ли Деникин, верит ли Авксентьев, если оба они возлагают упования свои не на народ, не на крестьянство и казачество русские, а на штыки, пулеметы и пушки?
РУССКИЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ КОМИТЕТ —
ПРОГРАММНЫЕ СТАТЬИ ПО НАЦИОНАЛЬНОМУ ВОПРОСУ [1921 год]
Оглавление
Счет (Статья В. В. Уляницкого)
Вопросы национальной политики (Статья В. В. Э.)
Национальность и личность (Статья В. В. Уляницкого)
По другому пути (Статья Д. М. Одинца)
Экономическая сторона русско-польского сближения (Статья П. О.)
Пути экономического сближения (Статья П. О.)
Польша и русский Париж (Статья Д. В. Философова)
Расчленители и объединители (Статья Д. М. Одинца)
Еще о самоопределении народов (Статья Б. В. Савинкова)
О казачестве (Статья Б. В. Савинкова)
Об Украине (Статья Б. В. Савинкова)
О Белоруссии (Статья Б. В. Савинкова)
О национальных задачах (Статья А. Омельянова)
